ОБОРОТНАЯ СТОРОНА РАДОСТИ
Поглядев
на лица большинства окружающих нас людей, мы вряд ли скажем, что они
сияют радостью и источают свет. Отчего же они печальны? Святые
отцы выделяют два вида печали – печаль ради Бога и печаль мирскую.
Первая – это благотворное чувство сокрушения о содеянных грехах. Оно
рождает стремление исправиться и, по мысли апостола Павла, «производит
неизменное покаяние ко спасению». Вторая «производит смерть» (2 Кор 7:
10). Печаль мира сего весьма ядовита. Она соткана из целой гаммы
ощущений: от элегии грусти, окрашенной в поэтические тона, до апатии,
тоски и невыносимых душевных терзаний. Мирская печаль – исчадие гнева,
следствие глубокого внутреннего недовольства из-за неисполненных или
вовсе неисполнимых притязаний. Это бесплодное сожаление о реально или
мнимо упущенных возможностях. Как указывает апостол Иаков, «желаете – и
не имеете» (Иак 4: 2). Отсюда – огорчение, нетерпеливость,
неблагодарность, малодушие, маловерие, ропот на Бога. Каковы
поводы для мирской печали? Безденежье, нездоровье, конфликты, стрессы…
Недаром поговорка гласит: «Кому-то супчик жидковат, кому-то жемчуг
мелковат». Причиной мирской печали, помимо
социально-психологических факторов, часто становятся и духовные. Когда
диавол хочет сломать человека и вывести его из строя, он сжимает
сердце, прогоняет покой и мутит душу беспросветной тревогой. Вскрывая
корни печали, преподобный Иоанн Кассиан Римлянин уточняет: «Не всегда
от вины другого происходит в нас возмущение, а больше от нашей
порочности, потому что мы имеем в себе скрытные (сокрытые, неявные. – К. З.)
причины оскорблений и семена пороков, которые, как только прольется на
нашу душу дождь искушений, тотчас производят ростки и плоды». Что
же такое «семена пороков» и какие «сорняки» они дают? Попробуем
взглянуть на печаль – оборотную сторону радости – с позиций
христианской психологии и медицины. Тревога Тревога
– это печаль, спроецированная в будущее. Ощущая неопределенное
беспокойство, безотчетные опасения, какую-то неясную, а тем более
вполне осознанную угрозу, человек напряженно ожидает беду, даже
катастрофу. Люди с высоким уровнем тревожности плохо реагируют на
подобный стресс. Они и так не уверены в себе, беспомощны, легко
расстраиваются, пугаются, приходят в смятение и замешательство. К этому
присоединяются ночные кошмары, бессонница, одышка, сердцебиение,
головокружение, тошнота. Наиболее рельефно такая картина
наблюдается при генерализованном тревожном расстройстве. Это –
чрезмерное хроническое беспокойство и тягостные предчувствия, истоки
которых «размыты» и не приурочены к какому-либо конкретному событию,
объекту или ситуации. Вот характерный случай. Он произошел с
Дмитрием, аспирантом кафедры одного престижного университета. С детства
мальчик рос очень беспокойным, суетливым, быстро утомлялся. В последние
семь – восемь лет симптомы нарастали. Юноша волновался за собственное
здоровье и самочувствие своих родителей. Однажды Дима решил, что
его сердце бьется слишком медленно, и в душу закралась мысль о скорой
кончине. Он переживал еще и потому, что «сердце» и «нервы» не позволяли
ему в срок сдать кандидатский минимум и закончить диссертацию. Он
нервничал и опасаясь «провалиться» на экзаменах, хотя за годы обучения
в вузе такого ни разу не случилось. Дима перестраховывался. На занятиях
он старался брать слово лишь в малых аудиториях и только тогда, когда
был уверен в своих знаниях. Застенчивость не позволяла ему
расширить круг приятелей. Дима боялся, что его не оценят и что он
получит неодобрительные отзывы. Он вообще привык колебаться и
сомневаться перед началом каждого крупного дела. К счастью, Дима нашел
в себе смелость обратиться к врачам, и они помогли ему лучше
разобраться в самом себе. Как и у любого другого патологического
проявления печали, у тревоги много разных причин. В частности, ученые
обнаружили специальный ген тревоги и невротичности. Он
воздействует на способность головного мозга использовать нейромедиатор
серотонин, недостаток которого провоцирует тревогу. Тем самым данный
ген частично отвечает за тревожность и подверженность человека сродным
с ней негативным переживаниям. Также в некоторой мере этот ген
определяет нашу склонность к спокойствию и уравновешенности. Ученые
отмечают, что влияние наследственности на степень невротичности
невелико – около 4 %. Надо учитывать и воспитание, умение владеть
собой, навыки общения, поддержку близких и т. д. Поэтому тревогу и
несдержанность нельзя объяснять исключительно генетическими дефектами.
Однако ген тревоги и невротичности можно условно считать тем самым
«семенем порока», по выражению преподобного Иоанна, а саму тревогу —
типичным «сорняком» на поле человеческой души. Депрессия Иное схожее «семя» – биологические факторы депрессии. Ядро
депрессии (от лат. depressio – прижимать, угнетать) составляет печаль,
особенно в сочетании с унынием, стыдом и враждебностью. Депрессия едва
ли не самое распространенное психическое нарушение. Оно характеризуется
снижением настроения, подавленностью, пессимистической оценкой событий
и повышенной утомляемостью. В народе говорят: хандра, меланхолия,
кручина. При депрессии ухудшаются аппетит, сон, внимание, мышление.
Больной теряет жизненный тонус, остро ощущает внутреннюю пустоту,
собственную неполноценность, удрученность и вину. Нередко его посещают
мысли о самоубийстве. Депрессия присуща и детям. Вот история
девятилетнего мальчика по имени Денис. В школе и дома он отличался
раздражительностью и вспышками гнева. По малейшему поводу плакал,
кричал и швырял все, что попадалось под руку. На занятиях с трудом
сосредотачивался и мгновенно отвлекался. Избегал сверстников. Денис
предпочитал играть в одиночестве, а дома запирался в своей комнате и
смотрел телевизор. По словам матери, мальчик плохо спал и непрерывно
что-то жевал. Примечательно, что такое поведение ребенка началось
после развода его родителей. Положение усугубилось, когда отец вступил
в новый брак, переехал в другой район города и стал реже навещать сына.
Ситуация понятная и, увы, довольно обыденная. Среди множества форм депрессии упомянем лишь две – невротическую (психогенную) и эндогенную
(витальную, биологическую). Невротическая депрессия развивается «на
нервной почве»: в результате неразрешенного внутреннего конфликта,
психической травмы, краха надежд, потери кого-то или чего-то значимого
(близкого человека, работы, репутации, смысла жизни и т. п.). Эндогенная
депрессия обусловлена не стрессами, утратами и греховным образом жизни,
а врожденными особенностями организма. По меткому определению святых
отцов, она происходит «от естества» – от генетических, биохимических и
гормональных отклонений. Напомним, что «Церковь рассматривает
психические заболевания как одно из проявлений греховной поврежденности
человеческой природы». Выделяя в структуре личности духовный, душевный
и телесный уровни, «святые отцы различали болезни “от естества” и
недуги, вызванные бесовским воздействием либо ставшие следствием
поработивших человека страстей» (см.: Основы социальной концепции
Русской Православной Церкви). Известный австрийский психолог и
психотерапевт Виктор Франкл обращает внимание на следующий весьма
показательный факт. Эндогенная депрессия – это заболевание, которое
мешает человеку увидеть смысл своей жизни. А невротическая депрессия,
наоборот, может возникнуть из-за потери смысла жизни. В этом разница. Мы
будем говорить только об эндогенной депрессии. Еще Гиппократ
предполагал, что хандра проистекает от избытка в организме «черной
желчи» и потому свойственна меланхоликам (от греч. melas – черный,
chole – желчь). Люди с таким слабым, неуравновешенным
темпераментом крайне обидчивы, чувствительны, неэнергичны и не уверены
в себе. Даже незначительный повод для грусти достаточен, чтобы они
заплакали, а малейшая трудность в деле часто заставляет их опускать
руки. Замкнутому, застенчивому, робкому и ранимому меланхолику нелегко
бороться с печалью и унынием. Мрачные думы, пессимизм одолевают его
чаще, чем сангвиника. Эндогенная депрессия меланхолического типа
(так же, как и темперамент) наследуется. Уточним: переходит не сама
депрессия, а депрессивность – склонность человека испытывать
подавленное, угнетенное состояние. Эта врожденная склонность
связана с пониженной концентрацией в клетках головного мозга трех
нейромедиаторов (норадреналина, дофамина и серотонина). Напомним, что с
помощью этих веществ нервные клетки взаимодействуют между собой и
передают импульсы. Синтез и функции нейромедиаторов заданы генетически.
Когда мутации нарушают работу соответствующих генов, человек склонен
реагировать на какой-либо стресс депрессией. Ученые установили,
что недостаток норадреналина приводит к глубокой тоске, избыток – к
тяжелым стрессам. Нехватка дофамина оборачивается истощением нервной
системы, а его повышенный уровень вызывает манию (приподнятое
настроение, эйфорию, знакомое наркоманам чувство «кайфа») и симптомы,
сходные с шизофренией. Дефицит серотонина порождает сильную тревогу,
импульсивность и агрессивность, а его достаточное содержание в тканях
мозга заметно улучшает настроение. В зависимости от баланса
нейромедиаторов фазы депрессии, мании и нормального самочувствия
сменяют друг друга. Это характерно для маниакально-депрессивного
психоза. Больной испытывает то приступы гнетущей печали, уныния и
отчаяния, то прилив энергии и радость, вплоть до блаженства.
Депрессивные периоды бывают чаще маниакальных. Этот психоз передается генетически, вероятно, по женской линии (через X-хромосому). Уныние Печаль
генетически родственна страсти уныния. Симптомы печали при унынии
обостряются и приобретают хроническую, запущенную форму. Поражаются все
силы души и отчасти функции тела. В основе уныния лежит неверное
представление человека о своих грехах, о возможностях и достижениях, об
отношениях с Богом и людьми. Это приводит к упадку духа: либо с горьким
плачем и воздыханиями, либо с примесью озлобления и негодования на все
и вся. Отсюда –внутренняя опустошенность, нерадение к душеполезным
делам, леность, праздность, кощунство, духовное нечувствие, ожесточение
сердца, отчаяние. Преподобный Иоанн Лествичник именует уныние
«расслаблением души», «изнеможением ума», «тоской сердечной», которые
происходят по наваждению диавольскому. Демон уныния – самый сильный. Он
побуждает монаха ослабить свой духовный подвиг, заставляет
бездельничать и празднословить, отвлекает от молитвы, клонит в сон, т.
е. «переключает» на мирское. Этот коварный дух нападает на подвижников
около полудня. Поэтому псалмопевец называет его «заразой, опустошающей
в полдень», по-славянски – «бесом полуденным» (Пс 90: 6). Стараясь
ввергнуть человека в отчаяние, искуситель нашептывает ему: «Ты –
великий грешник, и Бог не помилует тебя. Не надейся: ты не спасешься! А
если все равно ты попадешь в ад, то зачем несешь свой крест?! Не лучше
ли прервать муки?!» Старец Паисий Святогорец предупреждает, что
уныние и душевная тяжесть у излишне чувствительного, ранимого человека
иногда проистекают от угрызений совести и наветов лукавого. Наряду
с этим, бесовским, видом уныния, святые отцы выделяют и естественное
уныние. Для нас оно наиболее интересно, поскольку обусловлено чисто
физиологическими процессами организма. По мнению преподобных
Варсануфия Великого и Иоанна, «естественное уныние образуется от
бессилия телесного» – от переутруждения и физической усталости. Епископ
Варнава (Беляев), со ссылкой на преподобного Исаака Сирина, говорит,
что естественное уныние возникает от чрезмерных трудов и суровых
подвигов. Физическое, эмоциональное и умственное утомление – это
«канва, по которой демон вышивает свои проклятые узоры». Причиной
служит также хроническая усталость. Она накапливается в человеке годами
и вызывается бешеным ритмом жизни, длительными стрессами, постоянными
заботами, невзгодами и отсутствием полноценного отдыха. Обследуя
пожилых людей, психиатры часто ставят диагноз: инволюционная
меланхолия. Ее основные симптомы – тоска, тревога, разочарование,
самобичевание, досада на себя, обида на судьбу. Психологически понятно:
многие граждане честно трудились на благо государства, а взамен не
получили достойного вознаграждения и почета. Их былые должности,
заслуги, сбережения, если и не обесценились, то оказались в прошлом.
Немудрено, что крушение идеалов и надежд, неприкаянность и
несправедливость доводят до отчаяния. Когда жизнь не в радость, кто-то
брюзжит, кто-то бунтует, а кто-то накладывает на себя руки… Болезненно-подавленное
состояние духа, снижение настроения и тоскливость психиатры обозначают
термином «гипотимия». Диапазон этого расстройства велик: от легкой
грусти и пессимизма до глубокой тоски и чувства никчемности,
бесперспективности существования. А здесь уже один шаг до самоубийства. Для
лечения тревоги, депрессии и сходных с ними расстройств врачи назначают
психотерапевтические методы и различные медикаменты (в частности
транквилизаторы и антидепрессанты, которые регулируют в организме обмен
биологически активных веществ). Однако использование таких способов и
препаратов чревато серьезными осложнениями. Нам, слабым и немощным,
медицинскую помощь необходимо сочетать с духовными усилиями (смирением,
терпением, молитвой, чтением слова Божия и т. д.). Иначе болезнь «от
естества» может превратиться в сугубо тяжкий, почти невыносимый крест. И
будем помнить замечательное наставление старца Паисия Святогорца:
«Самое лучшее лекарство в болезни – это та духовная радость, которую
Божественная благодать приносит душе. Духовная радость имеет в себе
самую великую целительную силу во всех болезнях. Она – заживляющая раны
Божественная мазь, тогда как расстройство эти раны раздражает».
старший преподаватель кафедры педагогики и психологии МГМСУ, бакалавр религиоведения, медицинский психолог, врач-терапевт
03 / 08 / 07
Источник: http://www.pravoslavie.ru/jurnal/070803142255 |